— Был на вашем летнем семинаре для детей в Москве. Удивлен: большинство дают детям только автографы, а если и проводят мастер-классы, то в формате «два часа для 60 человек на одной коробке». А вы ограничили количество участников, вели тренировки три дня. Зачем вам это?

— Мне интересно смотреть на ребят, помогать им. И мне реально надо, чтобы они развивались и росли — как спортсмены, как личности. Мы собрались не для того, чтобы давать и брать автографы. Мы собрались, чтобы работать. Наш с «МегаФоном» семинар состоял из трех дней тренировок на льду. Помимо этого были и занятия по физподготовке, и теория, и по поводу питания говорили.

— Например?

— Вот я объяснил им, насколько важно питаться правильно. Это же не менее значимо, чем тренировки. Если ты не заправишь автомобиль, он не поедет. И еда должна быть хорошей, потому что «Формула-1» не ездит на солярке. Не надо есть хот-доги, не надо есть в «Макдоналдсе», не надо есть шоколадные батончики и чипсы, потому что это не даст тебе хорошей, качественной энергии для тренировок. Овощи, фрукты, богатая сложными углеводами пища. Вместо газировок пей воду — это намного полезнее. В общем, я старался рассказать им все, что они должны знать уже сейчас, если хотят быть профессиональными спортсменами.

— Вам предлагали делать что-то подобное в Америке?

— Да. Но у меня пока нет времени на это, потому что мне интереснее заниматься с нашими детьми. Вообще первый мастер-класс я провел в 2006 году. На таком полупрофессиональном уровне. Тогда, с одной стороны, мне понравилось общаться с детьми. С другой — я был разочарован организацией мастер-класса. На этот раз я доволен. Кроме московского, был и тольяттинский семинар.

— Много проблем с тем, как готовят в России вратарей?

— Все зависит от того, кто с этими вратарями работает. Есть люди, которые хотят учиться, понимать, докапываться. Со мной был тренер вратарей из Ярославля, его Сергей зовут, — с ним мне понравилось работать, потому что ему было интересно. Я увидел у него профессиональное любопытство. А есть тренеры, которые на такие мастер-классы приезжают просто для галочки: ну, посмотрел, ну, увидел. Но ничего не понял, не стал копать вглубь. Такие тренеры не развиваются сами как специалисты и не будут развивать детей. Так же и в клубах. Где хотят сделать своих вратарей лучше — там и результат есть: растут дети, свои вратари. А где это делается для галочки — просто потому что положено держать в штате тренера вратарей, — никакого роста не будет. Если специально не готовить наших детей, не заниматься ими, то никакими искусственными мерами их потом не вытянешь на уровень. Детям нужно внимание. С ними надо работать, работать и работать. Лучшие появляются в естественной конкуренции.

— Вратарь Сергей Николаев говорил, что не слышал большей глупости, чем советы от тренеров, которые никогда не играли в воротах.

— Если ты не играл в воротах, тебе трудно давать советы вратарю. Потому что ты совершенно не понимаешь специфики. Для такого человека действия вратаря будут белыми или черными, хотя все сложнее и во вратарском искусстве есть множество оттенков. Я играю в стиле баттер­фляй. Вот что это такое: ты должен всегда быть готов к броску, опережать передачу соперника —как только пошла передача, ты должен переместиться в другой угол и быть готовым.

— Это ведь, как правило, игра на коленях?

— Не то что ты всегда должен быть на коленях. Садиться надо тогда, когда соперник уже сделал какое-то действие. Суть баттерфляя: совершать как можно меньше лишних движений. Телом защищать свои ворота — и стараться не ложиться, потому что тогда ты выключаешься из игры и защищаешь ворота только торчащей ручкой или ножкой.

— Когда узнали эту теорию?

— В Америке. Я играл на коленях и до этого, но не знал нюансов. Мне потом стали их объяснять. И то, что мне объясняли, было очень важно для понимания этого стиля. Вот пример: надо играть как можно глубже в воротах, чтобы дать себе шанс помимо первого броска отбить еще и второй.

— Почему вратари из АХЛ долгое время приезжали в Россию и были вполне конкурентоспособны? Там их просто лучше готовят?

— Там вообще высокая конкуренция и много вратарей хорошего класса. В НХЛ, конечно, собраны лучшие вратари со всего мира. При этом лигой ниже хватает прекрасных вратарей, которые тоже высокого класса, но чуть не дотягивают до НХЛ. И это добротные вратари.

— Вы уехали в Америку 21-летним. Что было бы, если бы остались в России?

— Я никогда не стал бы тем, кем являюсь сейчас.

— На тот момент это было нереально?

— И на тот, и сейчас. Вы должны понять: разница между тем, как работают с игроками в НХЛ, и тем, как работают в КХЛ, огромна. Там ты соревнуешься с лучшими игроками мира и, если в тебе есть потенциал, вырастаешь в большого игрока. А в России уровень ниже — и, оставшись здесь, рано или поздно останавливаешься в развитии. Потому что все лучшие игроки — там. Если у тебя есть потенциал и ты чувствуешь в себе силу, тебе лучше ехать туда. Если этого нет или ты не уверен, то лучше остаться и плыть по течению.

— У вас было четыре сезона в АХЛ. Вы всегда верили в себя?

— Иногда случались, конечно, тяжелые времена, когда хотелось бросить все и вернуться. Но были люди, которые меня отговаривали. Прежде всего — моя жена. «Смотри, ты три года потратил на то, чтобы пробиться. Потерпи еще. Если не получится в следующем сезоне — тогда уедем». И постоянно я давал себе еще немного времени, немного шансов — и вот все получилось. Нужно быть спокойным и упрямым. Я не говорю, что это так легко. Тебе кажется: сколько можно-то? Ты вроде бы делаешь все, что нужно. Играешь хорошо, стараешься, но ничего не происходит. Веру в себя при этом ты сохраняешь. Теряешь веру в людей, которые обещают поднять тебя в НХЛ.

— АХЛ — это ведь автобусная лига.

— Совершенно верно. К четвертому году меня это подутомило, конечно. Самый длинный выезд у нас был часов 17. Но я не жалею, что через это прошел. Это дает такую школу, какую ты нигде не пройдешь.

— Средний игрок АХЛ живет на $50 000 в год.

— Вот у меня была зарплата $75 000. Финансово это не очень легко. Зарабатывая 75, ты ведешь совершенно иной образ жизни. Но в молодом возрасте это не самое главное. Все зависит от человека — какие перед ним задачи, какие у него амбиции. Один приезжает, попробовал годок: «Ой, да че я тут буду! У меня КХЛ, там бабла больше, того-сего». Ну и езжай. Так и не узнает никто, кто ты как хоккеист. Хотя потерпи немножко — и ты можешь стать великим игроком, которому будут платить $8 млн в год. Это от каждого зависит. Некоторые все эти спортивные цели продают за деньги. Считают, что лучше выбрать деньги и играть уровнем ниже, чем стараться и пробиваться через сито за океаном. Возвращаются в Россию, имеют хорошие зарплаты и играют на среднем уровне, наплевав на то, что у них есть потенциал и способности для игры на высшем.

— Летом 2005-го вы приехали в Омск — после четырех сезонов в АХЛ. И это поворотный момент в карьере. Вы же готовы были остаться играть в «Авангарде».

— Все так. Я отыграл в АХЛ четыре сезона. У меня был еще год контракта в Америке, но я объяснился с руководством «Анахайма» — и мы пришли к выводу, что нам, наверное, больше не стоит работать вместе. Они не были против, когда я подписал контракт с Омском. Но буквально через пару недель в «Анахайме» поменялось руководство. Новый генменеджер сказал: «Мне плевать, что было до меня. Я хочу видеть этого игрока в тренировочном лагере». Я приехал, отработал лагерь и наконец-то стал играть в НХЛ. ... Читать дальше »